АутопсияМартирологСпиритический сеанс
ПроизведенияИгрыСтатьи
статьи

Интеллектуальные полеты на космической мясорубке

Рецензия на роман А.Зорича "Консул содружества"
Поехали!

Ю. Гагарин, лейтенант ВВС, первый космонавт, 12.04.1961 г.
Поехали, вашу мать! Покажем этим двоякодышащим тварям, где зимуют скаты в ядерную зиму!

Анжей Суроф, полковник бронедесантного батальона "Тестудо", 7.09.2375 г.

Итак, как принято говорить в таких случаях, свершилось! Самый молодой из маститых, самый маститый из молодых (в определенных кругах поговаривают - даже культовый!) писатель Александр Зорич заявил о своем желании выйти в Большой Космос. Сиречь написать роман в нетленно-модном жанре science fiction, при упоминании которого сладко замирают сердечные трансплантанты старых любителей фантастики. Как же, до дерзновенного харьковчанина дорогу ad Astra торили такие Мэтры, как Азимов, Саймак, Кларк, Лем: сами Братья Стругацкие, наконец. Мастера сюжета, титаны слога, столпы вселенского гуманизма!

"Гуманизм? Ха!", - заявляет Александр Зорич, с осиновым колом, подкрадываясь к Хрустальной Гробнице Жанра, где комфортно, в нафталине и биологическом растворе покоятся сего жанра Золотые Эталоны (они же Штампы), - "Когда человечество на краю гибели, гуманизм идет на растопку МУГ-конвертеров наших рейдеров планетарного сдерживания!"

Давно ли вы, господа, обаняли запах горелого небелкового мяса?

Название не важно. Важно не название — важен вкус крови на губах, ледяная рука на сердце, железная клетка чужого тела и гудение ненависти в трубе небесного элеватора.

М.Вербицкий

Становится понятно, что речь идет уже не просто о традиционной научной фантастике, а об одном из ее поджанров - "космической опере". Хотя более правомочно именовать это направление "космическим блокбастером" или, в более дружественной русскому языку манере - "космическими бабахами". На худой конец "фантастическим боевиком (ведь не всегда дело происходит именно в космосе) Могучая литературная традиция наблюдается и здесь - Его Величество Герберт Уэллс, далее Уиндем, Хайнлайн, Симмонс и т.д. Среди "старой школы" советской фантастики тоже есть Имена - Снегов, к примеру ("Люди как боги"). А что "Обитаемый остров" Братьев, как не хороший пример именно фантастического боевика?

Но, в конце концов, ссылаясь на эпиграф - название, жанровое определение не слишком важно. Важно то, что автор скрыл от нас за красочной обложкой, какими новым красками он заставил заиграть неоднократно поднимавшуюся еще с "Войны миров" тему, удалось ли ему не обмануть ожидания искушенных ценителей, уже однажды оросивших горько-солеными слезами приторно-сладкий попкорн во время просмотра "Эпизода Один". Не слажает ли Александр, наша Последняя Надежда, там где сам Джордж Лукас, оказался бессильным пробить, созданную им же Стену Стереотипов и выйти в метафизическое гиперпространство Новых Идей? Сможет ли обогнать идущих на космических скоростях конкурентов, среди которых и Лукьяненко, и Головачев, и множество зарубежных авторов? Не обманет ли своих верных поклонников, зачитывавшихся эпическим фэнтези-циклами "Круг Земель" и "Свод Равновесия", дзен-киберпанком "Сезон Оружия", мифоисторическим метароманом "Карл Герцог"?

Ну что же, деактивировать силовую защиту! Шлюзы настежь! Рапортуйте о готовности принять на борт полномочного Консула Содружества!

Я — сын войны. Война — это я. Кровь мертвых гуннов течет в моих жилах - это холодная кровь.
В бою я холоден, спокоен и точен.

Е. Шварц "Дракон"
— Я Джон Кеннеди. Друзья зовут меня Джон.
— Я Форест Гамп. Друзья зовут меня Форест Гамп.

"Форест Гамп", фильм

Знакомство с главным героем романа, Сержем ван Гриммом происходит на первых же страницах, во время высадки Сержа в составе планетарного десанта штурмовой пехоты Содружества. Таким образом читатель вместе с героем оказывается сразу в кипящей как разогретая плазма гуще событий, не разобравшись еще толком где, с кем и почему он воюет, а окружающий мир уже сузился до прицельного окошка парящей над чужими злаками экоброни и что-то там орет на ухо злобный сержант с красивым и запоминающимся именем Гусак, а за горизонтом кого-то разделывает на молекулы орбитальная артиллерия наших фрегатов поддержки.

Красота.

Сам эпизод высадки космического десанта, ставший настоящей "визитной карточкой" жанра (вспомним ту же "Звездную пехоту" Хайнлайна) обставлен с присущим Зоричу вниманием к мельчайшим деталям "военно-полевого романа", скрупулезной описательностью всего, что касается средств индивидуальной защиты и массового уничтожения, а также разнообразных взаимодействий этих средств с героями повествования и их антагонистами. Так, в отличии от персонажей фильма "Starship Troopers", идущих в бой как неорганизованная орава диких гуннов, штурмовые пехотинцы Содружества вовсю пользуются услугами связанных в сеть боевых компьютеров - милитумов, подчиняясь радиоприказам вышестоящих командиров и офицеров, обеспечены воздушной и наземной поддержкой, в виде танков, артиллерии и стелс-бомбардировщиков "Фалькрам". Короче, представляют собой полноценное воинское соединение, входящее в состав не менее полноценной армии, оперирующей в планетарно-космическом масштабе. Первосортное радиоактивное пушечное мясо, а не какой-нибудь тухлый рыбий корм!

Но вернемся к герою. Тех, кто ожидал от Зорича очередного рафинированного убийцу-интеллектуала или наследственного дворянина с задатками Миямото Мусаси и Цицерона, следует предупредить заранее. Не дождетесь! Наш Серж с гордостью носит нашивку ППП - простой парень из преисподней и в свободное от спасения мира время не пролеживает задницу за томиком Пригова или Конфуция, а гоняет по альковам шпионов расы Ц, бьет лощенные морды летным курсантам и поднимается в небеса Марса на "летающих крыльях" вместе с обаятельной шлюхой- трансегендером по имени Джонни. Живет в общем на полную катушку. А это значит, что он проскочил между адских жерновов высадки на планету Глокк и даже ухитрился протащить с собой загадочного младенца, чье неземное имя - Северина и судьба - потрясать основы мироздания.

Тогда-то и становится ясно, что наш Серж далеко не так прост и не зря им интересуется загадочный капитан аналитической разведки по имени Эверт Вальдо.

Вальдо был человеком власти. Я - разменной фигурой меньше пешки. Вальдо был гением, я - мягко скажем, таковым не являлся. И хотя нас, таким образом, разделяли две пропасти - служебная и интеллектуальная, - сейчас мы были равны как никогда. Наверное, с этой целью неандертальцы и придумали оружие. Чтобы пропасти были поуже.

А.Зорич "Консул Содружества"

Сам Вальдо персонаж гораздо более традиционный для Зорича, своего рода альтер-эго главного героя, его наставник, покровитель, друг и зачастую бессовестный манипулятор. Таким был мудрый якут, кибернетический бодхисаттва Хотой для Августина Деппа ("Сезон Оружия"), Гэндальф Круга Земель, верховный диоферид Леворого для Элиена ("Знак Разрушения"), призрачный гнорр Лагха Коалара для человека Пестрого Пути, счастливчика Эгина ("Боевая Машина Любви").

Таким стал Эверт Вальдо для Сержа ван Гримма. И разумеется этой парочке не стоит надеется на меньше, чем на спасение Вселенной и человечества от кровернов, древней, загадочной и могущественной расы, стремящейся подвергнуть все до последней планеты Содружества ужасному глобальному и разрушительному преобразованию, известному как климоклазм. Почему? Это всего лишь один из многих вопросов, ответ на который стоит того, чтобы без оглядки погрузится в загадочный и волнующий мир "Консула Содружества".

Бластеров в нашем будущем нет!

А. Зорич

Вселенная "Консула", хоть и напрашивается на многочисленные сравнения, все же не похожа ни на одну другую. Даже на Вселенные самого Зорича. Отказавшись от привычного читателям по его фэнтези-романам экстра-детализированного подхода, Александр пользуется другим приемом - несколькими умелыми мазками обозначив цельную и живую картину мира, создав ощущение глубины, объема, разбросав по тексту обрывки и намеки, заставляющие вдохновенно гадать об особенностях центаврианского сословного деления, истинных причинах Ругеланского конфликта, тайных намерениях хурманчей: о том, что несомненно существует, но осталось "за кадром" текущего повествования. Увы. Но, говоря словами Кортасара "У приключения всегда есть свои границы". Есть они и у романа Зорича, успевшего, несмотря на это, вместить в себя очень и очень многое.

Высадка на заброшенную планету в духе старой доброй hard sci-fi (недавно, помнится, сравнивали Зорича с Ефремовым, точно в воду смотрели) сменяется неожиданной чередой экзистенциальных приключений, рядом с которыми изысканные потуги Пелевина не более чем пособие для начинающих постмодернистов. Спутниками героев становятся настоящие Люди Знания, Космические Тольтеки, оседлавшие таинственных Парусников, способные чувствовать колебания пространства и повелевать временем. А впереди еще встреча с Мастером Мысли, придающимся любви с целыми планетами, но не умеющим говорить с обычным человеком. И полет верхом на комете. И встреча с Звездным Зодчим.

И, может быть, продолжение этой замечательной книги, чей главный недостаток в том, что она все-таки заканчивается.

Леонид Алёхин
2001-07-12, Дюссельдорф